Патосоциологическое

Представим себе милую семейку, глава которой злобный алкаш. В жизни его два развлечения: отнимать у домочадцев и пропивать деньги и кого-нибудь мутузить.

Что делать в этом славном хозяйстве остальным? Некоторые сбегают из дома. Этих не считаем, они покинули систему. Оставшиеся учатся двум наиполезнейшим навыкам: прятать деньги и быть невидимыми. Тех, у кого получилось достичь совершенства, тоже исключим из рассмотрения: фактически, и они более или менее вне системы. Куда деваться менее талантливым?

Возможные реакции сводятся, вроде бы, к выученной беспомощности (если за всяким действием следует наказание, лучше уж вообще ничего не делать и прикинуться дохлым), полярному отражению (в данном случае выйдет подчеркнутый отказ от выпивки и демонстративный пацифизм — они ничего в жизни не меняют, но хотя бы позволяют чувствовать себя морально выше этого ничтожества) и отождествлению: ну как выйдет послабление, если хозяин дома увидит во мне точную копию себя.

Последнее, вдобавок, при достаточной частотности практически гарантирует воспроизведение ситуации в следующих поколениях.