Об этике постсоветских социумов

В момент развала СССР индивид, склонный к нормальному социальному поведению — то, что называют "честный и порядочный" — теоретически знал, что собственность это фу, средства производства табу, обогащаться постыдно, а эксплуатация человека человеком величайший грех. Понятно, что в повседневной жизни ему случалось, краснея, тянуть в дом материальные блага, разживаться инструментом, получать зарплату и расплачиваться за брезгливо оказанные ему услуги, но все это было робко, изредка и через стыд. На всю катушку воспользоваться личной свободой хорошо воспитанный раб КПСС не мог просто по своему этическому устройству. Это — предсказуемо — сделали подонки и отморозки. Не потому, что заслуживали или чем-то превосходили остальных, а просто потому, что в моменты резкого изменения окружающей среды всегда получает преимущества какая-то маргинальная группа. В 1991, когда уже рушащиеся из-за исчезновения скреплявшего их религиозного клея социальные конструкции Совдепии развалились почти до основания, настал звездный час антисоциальных психопатов.

Но фарт жиганский был недолог. Сами же банды, богатея и сливаясь, в конце концов, чисто рефлекторно, украли подчистую всё, даже государство. Тут-то и выяснилось, что отжать это самое всё можно, а вот для эксплуатации украденного простых и коротеньких интеллектов уголовников мало. Производства начали сдуваться, государственный аппарат глючить.

Тем временем коммунистическая лапша потихоньку падала с ушей. Убежденные коммунисты потихоньку переезжали из-под памятников Ленину на кладбища. Родилось и выросло поколение, пусть и столь же легковерное, но обрабатываемое уже другими идеологическими шулерами, с рождения привыкшее к информационной открытости и проницаемости госграницы.

То, что власть абсолютных отморозков вот-вот закончится, очевидно, и это опять-таки было предсказуемо еще до того, как она началась. Интересно, насколько изменился этический пейзаж постсоветских обществ в целом, и хватит ли этих изменений, чтобы приструнить зарвавшихся пациентов. Они ведь тоже уже не те: двадцать лет сладкой жизни в высокотехнологической комфортной среде неминуемо должны были изнежить и их.